1886
...
Ты мне близка, родная тень,
Близка, как близки небу птицы,
Близка, как розам — вешний день,
Как тучам — быстрые зарницы.
Не помню я, когда твой дух
Ко мне вошел стопой неслышной,
Когда впервые стих твой пышный
Благословил мой детский слух!
То было ль раннею весною,
Когда живей тревожат сны
И ночи белые полны
Обворожительною мглою?
Когда я, бледный, у окна
Сидел в молчании глубоком
И созерцал прилежным оком,
Как в небе теплилась луна.
Иль в час утра, когда как розы
На небе рдели облака
И пробужденные березы,
Стряхнув росы целебной слезы,
Внимали вздохам ветерка?
Иль в час, когда, гудя метелью,
В окно стучалася зима
И над моею колыбелью
В снах колдовала полутьма?
Во сне ли было то свиданье
Иль наяву, при свете дня?
Как тайна смерти от сознанья,
Тот час утерян для меня
И нет о нем воспоминанья!
Но только помню, что с тобой
Меня знакомил кто-то чудный,
Какой-то гений неземной,
Какой-то демон безрассудный.
И близок ты с тех пор мечтам,
Как близок белый ландыш маю.
Тебе молюсь, тебе внимаю
И за тобой стремлюся сам.
Моя душа тобой согрета,
Ты в ней царишь, как юный день…
Ты мне близка, родная тень
Благословенного поэта!
9 января 1887
...
Умирала лилия лесная,
Умирала в радужном букете
И дрожала, трепетно мечтая
О румяном, благовонном лете.
Снилась ей тропинка в темной чаще,
Свет зари янтарный в небосклоне,
Свет зари, приветливо дрожащий
На речном колеблющемся лоне.
И, поникнув венчиком атласным,
Так тепло, так искренне вздыхала,
Что эфир смущенный наполняла
Сном своим предсмертным, но прекрасным!..
Февраль — март 1887
...
Она цветы свои любила
И поливала их сама.
В ее теплицу не входила
Губить их гневная зима.
И при мерцаньи звезд полночных
Она пила их аромат,
Смотря, как в венчиках цветочных
Росинки светлые дрожат.
И в час, когда, простясь с землею.
И бездыханна и бледна,
Под золоченою парчою
В гробу покоилась она,
Цветы, исполнены печали,
Приникли к мертвому челу
И в ароматах изливали
Ей скорбь и позднюю хвалу…
Май 1887
...
Прекрасна эта ночь с ее красой печальной,
С ее мечтательным, болезненным лицом.
О, если б жизнь цвела, как этот отблеск дальний
Померкнувшей зари на небе голубом!
О, если б дум моих неверное теченье,
Как эти облака, стремилось в глубь небес, —
Какое б подарил тебе я вдохновенье!
Какой бы мир открыл, мир красок и чудес!
Но жизнь моя темна и дума безотрадна,
Как облетелый сад — пуста моя душа,
И ходит ветер в нем стремительно и жадно
И гнет вершины лип, порывисто дыша.
Я не пущу тебя в мой сад осиротелый —
Там осень, там туман, а здесь перед тобой
Сияние весны и этот отблеск белый
Лазури голубой!..
Май 1887
...
Заперты ворота,
Спущен с цепи пес.
Листья золотые
Сыплются с берез.
Сердце тихо плачет,
Плачет и поет, —
Посмотри, стучится
Милый у ворот.
Как я выйду ночью
Сени отворю?
Вышел месяц ясный
Проводить зарю.
Заперты ворота,
Спущен с цепи пес.
Путь-дорогу ветер
Листьями занес!
Июнь 1887
"Матушка! Я слышу, кто-то шепчет сладко,
Кто-то за стеною там поет давно…”
– ”Спи, моя родная! Спи, моя камчатка!
Это дождь осенний хлещется в окно”.
— "Матушка! Скорее отвори окошко…
Слышишь ли, подъехал милый мой к крыльцу?
Поведи к окошку, посмотрю немножко, —
Он ли, — я узнаю сразу по лицу!..”
— "Нет, моя голубка, это шепчут нивы,